Автор Тема: писупис  (Прочитано 1896 раз)

0 Пользователей и 1 Гость просматривают эту тему.

Оффлайн vstep

  • Администратор
  • Ветеран
  • *****
  • Сообщений: 1599
  • Пол: Мужской
    • Сайт села Карпово МО
писупис
« : 11 Октября 2015, 19:52:50 »
11.10.15. Сообщение от командира с позывным "Варяг" (Александр Матюшин).

- Вчера был обстрелян Донецк. Горела многоэтажка и в тоже время Басурин сообщает об очередных передвижениях войск. Но кругом перемирие. Как ты считаешь - не вернется ли ситуация к прошлогодней зиме, когда наши перемирялись до того, что горел весь город и только когда стало совсем никак - пошли в наступление? Или Украина выбрала тактику тихого террора: войны без войны, когда каждый день будет по три-четыре нарушения, из-за которых и вроде мир нарушать нельзя, и все постоянно в напряжении находятся В случае возобновления боевых действий смогут ли войска Новороссии отодвинуть противника от города?

На этот вопрос ответил легендарный ополченец «Варяг» Александр Матюшин:

"Действительно вчера украинские войска в очередной раз обстреляли Донецк, очередной раз, нарушив перемирие. С момента объявления господином Пушилиным того что настал мир. Украинские войска уже не единожды нарушили это хрупкое перемирие. Более того, выступление господина Пушилина, мне напомнило заявление Чемберлена, после подписания мюнхенского договора в 1938 году, когда Чемберлен заявил что привез мир, а через год заполыхал весь мир, и началась самая кровопролитная война в истории человечества. Но это лирическое отступление.

Вернемся к ситуации в Донецке. Уже сейчас мы видим что украинская сторона не отвела вооружение не то что калибром менее 100 мм, она не отвела вооружение калибром более 100 мм, что говорит о невыполнении ей Минских договоренностей и соответственно мы тоже не станем пока отводить свою полевую артиллерию. Поэтому на каждую провокацию со стороны украинских войск мы сможем ответить адекватно. Я в одной из своих предыдущих статей писал об этом, где я высказывал мысль что мы в отличии от ЛНР, не будем полностью отводить свое вооружение до того момента как украинская сторона не выполнит свои аналогичные обязательства.

Если сравнивать ситуацию с той, которая сложилась прошлой зимой, то тут есть существенные различия. Тогда практически по всей территории ДНР работали ДРГ противника, отчего и создавалось впечатление того что под обстрелом находиться вся территория ДНР. Сейчас мы не видим такой активации диверсионных групп противника, либо они сидят и ждут приказа, либо после "Минска-2" были выведены с территории нашей молодой Республики, потому, как и раньше в моменты обострения в период этого "ожесточенного перемирия" ДРГ противника не активизировались практически на нашей территории.

Точнее они были, но не в таком количестве как прошедшей зимой. Но время этого так называемого перемирия мы тоже провели не зря, провели довольно существенную реорганизацию частей ополчения, реформировались в регулярную армию (можете прочитать несколько моих статей, они периодически выходили). Выучка и боевой дух нашей армии значительно возрос, также как и материальное обеспечение (от боеприпасов, до питания и одежды), поэтому в случае продолжения провокаций со стороны украинских войск, мы сможем адекватно ответить на них, а в случае необходимости перейти в наступление и разбить врага. Следующая наша война, закончится нашей победой, ведь мы победим, потому что мы победители!"



11.10.15. Интервью с Игорем Ивановичем Стрелковым. Часть 1.

"Крым - это не единое однородное образование, это Севастополь и остальной полуостров, во главе с Симферополем. И если в Севастополе в событиях «Русской Весны» участвовали фактически все жители, то на остальных территориях, при безусловной поддержке большинства населения, активную позицию занимали относительно небольшие группы людей, численностью до нескольких тысяч человек. Но, в любом случае, это был единый порыв.

В Донбассе, несмотря на многие сходные с Крымом факторы, все-таки все было по-другому.
Даже если сравнивать людей – они другие: Севастополь - это город русских моряков и их семей; остальной полуостров - это по большей части обслуживающий курорт персонал, хотя есть, конечно, и рабочий класс, и крестьяне, но сфера услуг преобладает.
Донбасс - это в основном рабочие, подавляющая часть которых занята в тяжелой промышленности или в шахтерской отрасли. Там все серьезней. Соответственно, решив для себя, что они хотят быть с Россией (о каких-то «независимых» республиках тогда даже речи не было), они стали за это сражаться.

В итоге в Донецке и Луганске началось то, что могло бы быть и в Крыму, не будь поддержки «зеленых человечков», чье присутствие парализовало милицейские и вооруженные силы Украины. А на Донбассе не было «вежливых людей», не считая немногочисленных добровольцев, но, тем не менее, люди поднялись сражаться за свою землю, за Россию. У них не было другой цели, кроме как вновь стать Россией, и то, что сейчас там происходит, для них является шоком. Сейчас, спустя полтора года, им рассказывают с экрана телевизора, что они - часть Украины, и сражались они, оказывается, всего лишь за «автономию».

Я был в Крыму, когда все начиналось.
Донецкая и Луганская области стали подниматься в своей борьбе, там начались народные восстания, причем и в Одессе и в Харькове тоже были схожие настроения, и я понял, что нужен там.
Наш крымский отдельный батальон специального назначения, численностью около двухсот человек, расформировали примерно за три недели до начала событий на Донбассе, при этом чуть ли не обвинив в создании незаконного вооруженного формирования. Мы не успели собрать сколько-нибудь необходимое количество людей, нужное для активных действий в крупных городах, поэтому вынуждены были выбирать небольшие города.

Совершенно случайно выбор пал на Славянск, так как к тому моменту освободительное движение там набирало обороты. Задача, которую мы ставили перед собой - занять город и организовать центр сопротивления. Мы должны были отвлечь внимание на себя, иначе Донецк и Луганск пали бы. И мы это сделали. Излишне объяснять, что подобное невозможно без полной поддержки мирного населения. И, оказавшись в Славянске, мы получили и лояльность, и поддержку. Более того, люди видели в нас авангард регулярных частей России, они ждали, что все пойдет по «крымскому» сценарию, и никто не предполагал, что будет такая кровопролитная и масштабная война. Люди ждали русских солдат и, увидев нас, радовались, что ожидания сбываются.

Не наша и не их вина, что все пошло не так, сценарий изменился.
Виноваты те, кто сказал: «Русская весна, Русский мир», а потом, сказав: «А», не сказали: «Б».
Произошла трагедия, людей обнадежили и… закрыли тему. При этом не учли одного – обратного пути нет.


Зайдя в Славянск, мы захватили стрелковое оружие, хранившееся в милицейских подразделениях, порядка ста пятидесяти единиц.

Первые три недели, самые тяжелые, мы не получали никакой поддержки. Украинские власти вывезли все оружие из окрестных городов, из всех РОВД, и когда наши бойцы вошли в Краматорск, они нашли там два учебных распиленных пистолета.

Штурмовать воинские части мы на тот момент были объективно не готовы, и, кроме того, это было не правильно с политической точки зрения, так как все ждали российские войска. Не только мы ждали, но и украинские военные тоже. Поэтому, превосходя нас по численности, вооружению и технике, они сидели по базам и не высовывались. Но поскольку все пошло по другому сценарию, российские войска не появились, против нас начались полномасштабные боевые действия с применением всех сил и средств, включая авиацию.

На момент эвакуации из Славянска, несмотря на всестороннюю поддержку населения, мы были в численном меньшинстве, и перед нами встал выбор: продержаться в полной осаде недели три, при этом потерять большую часть личного состава и позволить ВСУ полностью разрушить город, или спокойно отойти на другие рубежи, в частности в Донецк.

Сейчас приходит понимание, что если бы мы не оставили Славянск, нас бы там похоронили, и на этом вся борьба за независимость Донбасса была бы закончена. Донецк бы пал через неделю, может и раньше, Ходаковский договорился бы с Ахметовым, и все бы закончилось.

Я приехал в Донецк несколько раньше, чем основные колонны. Город меня встретил полностью мирной жизнью – много машин, масса людей на улице, загорают, гуляют, большое количество спортсменов бегает. Я смотрел на них и думал – на их родной земле идет война, а они культуру мышц разрабатывают. Было противно.

Что касается политической элиты Донецка, то на тот момент было полное двоевластие.
Т.е. в областной администрации сидел Бородай, там же были «покои» Царева, которого я, кстати, там никогда не видел. Там же находилось сформированное правительство и, одновременно, в городской администрации сидел мэр Лукьянченко, ставленник Киева, а по улицам ходила милиция, формально подчиняющаяся украинскому МВД, и т.д.
На въезде в город стояло несколько хиленьких блокпостов, которые, конечно, никого бы не остановили, да они никого и не проверяли. Город был абсолютно не готов к обороне, ни в военном отношении, ни в моральном. Все сидели, смотрели на Москву и ждали, что придут, помогут, не дадут крови пролиться. Тем более, тогда в местном правительстве сидели люди, которые не «горели», и, если считать косноязычного и нерешительного Пургина «народным трибуном», то это самый большой образец революционера в новом руководстве.
Губарев, после освобождения из Украинского плена, вернулся, но места для него уже не было, там сидел Бородай, который всех успокаивал, видимо имел основания: за полтора месяца пребывания на своем посту он дважды был в Москве, в отличие от меня, безвылазно находящемся на Донбассе. Пушилин – тут вообще слов нет, глава отделения МММ в Донецкой области, и это обо всем говорит.

Мы не ждали от России чего-то волшебного.
Все, что нам было нужно: первое – инструктора, второе – средства связи, третье, заметьте, только третье – боекомплекты. Первого мы не получили вообще, кроме единиц добровольцев. Средства связи были вообще на уровне первой мировой войны, в Славянске мне приходилось связных отправлять на велосипедах и мотоциклах, потому, что другого способа связи не было.
Мы отставали в формировании подразделений, пока мы формировали роту, украинцы выставляли против нас батальон. Единственное, что было на нашей стороне - это боевой дух, в отличие от частей ВСУ."



11.10.15. Интервью с Игорем Ивановичем Стрелковым. Часть 2.

"В Донецке моя должность была – министр обороны, фактически я был командиром ополчения. Только ополчения, и в этом были трудности. В батальоне «Восток», например, сказали, что они - не ополчение, они - госбезопасность.

Бородай тогда был премьер-министром, Захарченко министром внутренних дел, а Ходаковский возглавил МГБ. Соответственно, батальоны «Оплот» и «Восток» относились к другим ведомствам и ко мне отношения не имели, и подчиняться не собирались.

И, если «Оплот» Захарченко вошел в оперативное подчинение, его люди постоянно присутствовали на совещаниях, был закреплен его представитель, то Ходаковский не просто отказался подчиняться, а заморозил все контакты. Он был полностью автономен, никто не знал, что и как он делает. У меня не было информации о его силах, я не знал места их дислокации, не мог осуществлять совместную координацию его подразделений и ополчения. Сейчас он выступает и заявляет, какой он замечательный воин, но не говорит про то, что совершил самое большое преступление для военного человека – он отказался координировать действия своего подразделения с общей оборонной стратегией Республики. И это не повлекло за собой ужасных последствий только из-за неумения украинского командования.

Мне кажется, причина тут была не только и не столько в Ходаковском. Такая стандартная формула власти, очень любимая Сурковым – разделяй и властвуй.

Еще в Мае мне сообщил Бородай, что Сурков поставлен курировать Донбасс. Я, как сейчас помню, сел, голову руками обхватил, никому естественно не сказал, так как должен был внушать людям уверенность и оптимизм, но понял – все, нас обрекли.

Потому что Сурков - это махинатор, строитель стимуляторов, потемкинских деревень, игрок на многих досках, но только не патриот. Все что он делает, это всегда грязная игра, где всегда создается только фасад.

Я историк и доброволец, сформировался с четкой идеологией, до того как пришел служить. И я за 16 лет службы в ФСБ не потерял этой идеологии, хотя это было не очень легко. Меня взяли на службу люди, которые мыслили так же, не монархисты, конечно, но патриоты.

Во второй половине девяностых в ФСБ остались либо полные бездари, или патриоты, которые не мыслили себя вне службы. Со временем всех патриотов отсеяли. Мне повезло: я никогда не служил против совести, и до второй Чечни, которая протянулась для меня с 1999 по 2005 гг., и где я находился почти безвылазно, и после. Бывало, наши чаяния случайно совпадали с интересами государства, но в основном работали «в стол». Видели врагов, видели, что они делают, но предпринять ничего нельзя было.
Тогда же впервые, в 2006 году, столкнулся с деятельностью Владислава Юрьевича и с тех пор никогда не терял его из вида до конца своей карьеры. Постоянно возникала его фигура, как вершина «пищевой цепочки», он всегда был где-то рядом или во главе.

Р.С. Как сейчас, на Ваш взгляд обстоят дела на Донбассе?

Я получаю информацию о происходящем на Донбассе, и считаю, что там все очень плохо. Есть, конечно, и хорошее, например, в Луганске ситуация улучшилась. Донецк всегда обгонял Луганск по разным параметрам, в том числе по дисциплине, потому, что ему был дан очень сильный импульс. Например, мы еще тогда сформировали, по сути, единственную боеспособную бригаду. Взяли тогда Мариновку, Степановку, вышли к границе. Но сейчас Донецк разложен фактически полностью, хотя есть еще кое-какие боеспособные подразделения. А в Луганске порядок наводят. Им удалось сохранить добровольческие подразделения, в отличие от Донецка, который полностью от них избавился. Нашли возможность перевести добровольческие подразделения на уровень территориальных батальонов. Они подчиняются общему командованию, централизованно снабжаются и имеют узкие задачи по обороне своих локальных участков.

Ни о какой независимости речи не было. Донбасс с Россией

Р.С. Ваш прогноз на тот случай, если ВСУ перейдут в наступление?

Сейчас, по моим прикидкам, если украинская армия пойдет вперед, все может закончиться за неделю. В первый же день будут осуществлены глубокие прорывы, и дальше - дело техники. Численное преимущество целиком на стороне Киева.

А что касается боевого духа, то в ВСУ он очень низкий, воевать там никто не хочет. Но и в ополчении, сейчас, настрой совсем не такой, как год-полтора назад. В некоторых подразделениях Донбасса списочный уровень подразделений сильно отличается от фактической численности. Просто, кто-то получает деньги за так называемые «мертвые души». Как воровали в Чечне - я сам видел. На Донбассе воруют еще больше, так как контроля еще меньше.

Р.С. То есть будущее Новороссии и Донбасса предрешено?

Будущее Новороссии и Донбасса не понятно и не предрешено. У нас, вероятно, есть какие-то планы с резолюциями и грифами «совершенно секретно», нацеленные на сдачу территорий, но они страдают одной проблемой - совершенно (или не в полном объеме) не предусматривают действия противника.
Ставя себя на место украинцев и англосаксов, я прекрасно понимаю, что они не будут согласны сделать так, как хочет Россия. А именно - сдать Донбасс Украине на правах некоей автономии. И позволить «российским партнерам» и невинность соблюсти, и капитал приобрести. Сделать там своего рода Боснию-Герцеговину. Этого не получится, потому что создание такого анклава - это самоубийство для Порошенко и крах Киева. Они прекрасно понимают, что автономия предоставленная Донбассу - это начало распада Украины, которая и так сплачивается только за счет внешнего врага. Как только этот враг будет утерян, или она потерпит поражение на Донбассе - киевский режим падет. Именно поэтому Украина не будет соблюдать формально очень ей выгодные минские договоренности. Она будет тянуть время в расчете на то, что в России произойдет кризис, как экономический, так и политический. А это вполне возможно, так как мы не закончив одну войну, ввязываемся в другую, причем очень далеко, за три моря. Не знаю, сколько в этой, новой войне, будет пролито крови, но финансово это будет безумно дорого.

То, что сейчас происходит в Донецкой и Луганской республиках, не вдохновляет ни их жителей, ни тех, кто остался в Славянске, Краматорске и других городах. Фактически это две бандитские республики, чья власть творит произвол. Нет, там, конечно, пытаются навести порядок, но примерно таким образом, что бандит должен остаться один. У них психология временщиков. Они не готовы жертвовать чем-то для достижения общей цели. Они пришли, и свое личное их интересует куда больше, чем служение обществу.

При этом они готовы беспрекословно выполнять все директивы сверху. Лавров дал команду – готовы по украинским законам проводить выборы, и они сразу ретранслируют: «Да, мы готовы». А до этого, буквально три дня назад они говорили: «Выборы только по нашим законам». Естественно, что Порошенко сразу отзывается: «Никаких переговоров, никаких консультаций, только все и сразу».

И причем, он абсолютно последователен, у него, просто другого выхода нет, вначале отвоевать Донбасс, а потом вернуть Крым. Я думаю, что концепция возврата Донбасса Украине уже утверждена и полным ходом выполняется. И в скором времени нам следует ждать еще одну волну мигрантов оттуда, наверное, десятки тысяч ополченцев и членов их семей.

Если раньше надеялись, что придет Стрелок, и пойдем в наступление, то сейчас люди понимают, что я уже не вернусь, никаких наступлений не будет. Но Новороссия - это идея, и от того, что ее хоронят наверху, это не значит, что от нее надо отворачиваться. И перспективы есть…, но будут ли они реализованы когда-нибудь?

И как это ни странно, единственную надежду на свободу Донбасса я возлагаю на «партнера Петра Алексеевича» и пиндосов, извините за армейский сленг, а именно, что они сорвут этот процесс, как бы отсюда не старались.

Р.С. Чем для Вас были крымские события и что Вы от них ждали?

Россия с воссоединением Крыма сделала необратимый шаг, перешла Рубикон, назад дороги нет, мосты сожжены. Сейчас политики разных уровней пытаются доказать на западе, что та речка не была Рубиконом, стараются отыграть назад, пытаясь сохранить лицо. Но все, все прекрасно понимают и на Западе и в России - назад дороги нет.

Та эйфория, которую породил Крым, проходит, и этим активно пользуется пятая колонна. В последнем своем интервью я сравнил ситуацию в России с бегом по болоту. Оттолкнулись, прыгнули на кочку, потом еще на одну. На нас зашикали с берегов болота, и мы, вместо того чтобы прыгнуть на третью кочку, продолжаем стоять на второй, а она с каждой минутой уходит под воду. Назад уже нельзя бежать, предыдущая кочка утонула, можно еще успеть прыгнуть на следующую, но мы продолжаем стоять на той, которая тонет. Я думаю, что через несколько месяцев, а может и недель, будет уже поздно. И события в Сирии будут это время сокращать.

Мне кажется, что в окружении Путина есть прозападный заговор, и последние события - это не что иное, как «подливание керосинчика». Для революции сверху остались считанные недели, а если она не произойдет, то последствия для страны будут ужасны.

Когда Крым воссоединился с Россией, не создали какую-то банановую республику, как Абхазию или Южную Осетию, а включили в состав, я был уверен, что Путин осознал свой Рубикон. До этого долгие годы мне казалось, что мы сгнием в этом болоте, а потом развалимся полностью, но Крым я воспринял, как революцию сверху. Следующим шагом должна была стать замена кадрового состава, потому что воевать против Запада, имея вокруг себя людей материально от этого Запада зависимых, невозможно. Но этого не произошло.

Р.С. Активные действия России на юго-востоке Украины могли бы привести к третьей мировой войне?

Если бы Россия ввела свои войска, если бы Донбасс стал частью России, никакой третьей мировой войны бы не было. Не было раньше, нет и сейчас признаков подготовки западного воинского контингента к ней. Штаты хотят войны на юго-востоке Украины, но не за свой счет, а до последнего украинского и русского солдата.

Р.С. Какое будущее вы видите для себя?

Не факт, что я доживу до какого-то определенного будущего. Слишком много желающих добраться до моей шеи и там, и здесь. Но, конечно, все в руках Божьих, если доживу, то буду в той или иной степени сражаться, насколько хватит сил."



11.10.15. Заметка от Руслана Ляпина.

"В продолжение поднятой вчера и не слишком любимой россиянами темы опасности со стороны украинских диверсантов и отморозков. Для меня эта история началась еще в 2012 году, когда по приграничным с Украиной районам РФ пошли проходить пикеты о присоединении этих регионов к Соборной Руине. «Украинские патриоты» Голтвянского (нынешнего боевика карбата «Харьков») даже участвовали в Белгородском «Русском марше», куда их пригласила не менее яркая, но прозябающая непонятно где и на каких условия, личность Ромы Стригункова.

Потом грянул Майдан, Крым, Донбасс и тема отошла на второй план, а если и всплывала, то мельком – то активиста запрещенного Правого Сектора поймают, то больная дура в Белгороде почудит.

Общество успокоилось, и слава Богу – других проблем насущных хватает: кризис в стране, опять же – одно дело, когда «партнеры» бомбят Горловку, а другое, когда они объявились в Ростове или Ставрополе.

Общество успокоилось, вот только проблема как была, так и осталась. Точней в 2012 этой темой было занято полсотни больных умов, а сегодня в принадлежность того же Белогорья Украине верят несколько сот тысяч прошедших войну «участников АТО» и несколько миллионов подростков, которые просто не слышали альтернативного мнения. Для них – это аксиома, ровно также как и украинский Донбасс или Крым, реализацией которой они будут готовы заняться уже в ближайшие годы. Благо, для этого на Украине не ограничиваются только пропагандой - уже созданы лагеря подготовки, на деньги Западных «партнеров» готовят целое поколение, для которых Россия – враг, а Кубань – оккупированная историческая украинская земля.

И не стоит делать скидку, что сами кубанцы на Украину не хотят, Донбасс тоже не хочет, но в качестве аргумента там используют «Град» и «Акацию».

Но, все-таки молодежь – дело, хоть и недалекого, но будущего, а насколько реальна опасность «украинских патриотов» сегодня? А сегодня мы имеем две потенциально опасные группы: боевики из АТО и «идейные» из Правого Сектора и подобных националистских – бандеровских группировок.

Насколько они опасны с нашим агентством поделились своим мнением активист преследуемой на Украине старой «Донецкой республики» и командир «Варягов» Александр Матюшин и член общественной палаты Белгородской области, руководитель региональной общественной организации по содействию развития патриотизма «Патриа» Петр Горбунов:

-Александр, насколько вероятна опасность появления в России диверсионных групп и как этому можно противостоять?

- Опасность проникновения украинских диверсантов под видом гастробайтеров и беженцев довольно высока.

Насколько я помню, даже одиозная Надежда Савченко было взята в плен уже на территории РФ, вроде как в Воронеже. Более того, я уверен, что множество диверсантов уже пробралась на территорию России. Не хочу, конечно, нагнетать шпиономании и строить тут конспирологические схемы, но, тем не менее, стоит заметить, что украинские инструкторы уже работают с уличной «оппозицией» и всевозможными революционными организациями.

Тут просматривается полная аналогия с действиями, которые происходили в Украине, не за долго до эпохи «майданов». Я прекрасно помню тот период, потому что как сам был в юности правым радикалом и участвовал в подобных лагерях, у нас это называлось «вышкил». Теперь те, кто учился со мной на этих всевозможным «вышкилах», а потом участвовал во множестве майданов, апофеозом которого стала «Революция достоинства», тренирует и натаскивает на радикальные действия российскую молодежь, ведь именно ей как двигателю любых революций отведена ключевая роль в активных действиях и создании картинки для мировых СМИ.

Сама власть создает для этих «народных» выступлений почву. У молодежи есть и свои герои: либо из истории бывших войн, такие как Власов либо Махно, или с новейшей истории такие Боровиков, и свои мученики: арестованный Белов-Поткин или постоянно арестовывающийся Демушкин.

Молодежь довольно активно привлекают для всевозможных тренировок и сборов. И она активно идет туда, потому что государству, которое сейчас довольно активно пытающемуся восстановить свое могущество и вернуть свои позиции на геополитической карте мира, нет дела до самого главного - оно не занимается идеологией, а все эти невнятные бормотания про единый «российский народ» и прочая белиберда, мало чем может привлечь молодежь. Проблема идеологии, кстати, очень остро стоит и у нас, в молодых Республиках Новороссии.

Для удержания России от развала и революции нам нужна идея. Простая, Русская, четкая Идея. И пока ее не будет, в России всегда будет остро стоять угроза революции и развала.

Думаете - это бред, и зачем вообще украинским эмиссарам ехать в РФ, если у них своих проблем хватает? Я хочу напомнить одиозные заявления множества украинских националистов сделанных еще до войны. О том, что юг России принадлежит Украине, и это украинская земля, а также претензии украинских националистов к части земель Белгородской, Курской и других областей РФ граничащих с Украиной. Стоит сюда присовокупить заявления официальных властей о наступлении украинских частей на Москву, и прочие антироссийские выступления политиков «незалежной» и сразу станет ясно, что в отличие от России в Украине есть идеология и краеугольный камень этой идеологии — русофобия.

Именно поэтому Украина не остановиться не перед чем, и будет использовать все методы для того чтобы разрушить своего соседа — Россию.

В нашей истории уже был период, когда власти боялись перемен, и говорили о растущем ВВП, тогда это привело к двум революциям и крушению Империи.

А что произойдет сейчас? Смогут ли администраторы власти извлечь урок из прошлого и возродить империю? Ответ на этот вопрос мы узнаем в скором времени.

- Петр, сейчас на войне затишье, 200 тысяч бойцов сидят без дела, существует ли угроза приграничным регионам России:

- Если без команды сверху и без участия СБУ такие провокация, но в случае, когда «наши партнеры» захотят обострить ситуацию на границе или подпортить нам жизнь, то вполне можно быстро, эффективно их использовать. Опыт у них есть, работать они будут за копейки по приграничным, и даже не столько приграничным районам, где усилены меры безопасности и бдительность российских спецслужб.

- Но это те, которые под контролем. В тоже время сегодня в Россию едут из Украины, в том числе и «идейные бандеровцы», в том числе и из запрещенного «Правого Сектора», которым не нужна команда сверху. Не обострит ли ситуацию это в регионе и остальной России?

- Обязательно обострит. Действительно, этих товарищей надо всех отлавливать и привлекать к ответственности вплоть до уголовной. Важно понять, что среди этих бедных «онижедетей» достаточно отбитых и идейных русофобы, на которых клейма негде ставить, и каждый из них несет потенциальную угрозу.

Итак, обозначили две потенциально опасные на сегодня группы – ждущих приказа профи и идейных отморозком, которые, как уже в России, так и едут как «воевать», так и просто работать.

Первые, и тут я согласен с Петром, будут ждать приказа, который обязательно поступит, вспомним про ружье в конце акта, но немного позже, когда подрастет «молодая поросль», дабы ударить «единым кулаком» и тогда приграничным силовикам с ними будет справиться ой как не просто, а где-нибудь в Тольятти, так и просто нереально. И что-то мне подсказывает, что объявятся здесь «небратья» ровно в тот же момент, когда долезут их друзья из ИГИЛов.

Вторые же с одной стороны менее опасны – максимум одиночные теракты, вроде «Белгородского стрелка». Ничего страшного в Донецке, Енакиево или Славяносербске и ужас, ужас, ужас в любом провинциальном городке средней полосы России.

А что же тогда? Списки вторых есть в доступе, но помимо этого необходимо активизировать с их естественными врагами – русскими и антифашисткими организациями, движениями, группами Украины и Новороссии. Не высылать обратно и заставлять их бегать с бумагами, оформляя годами Вид на жительство, а работать над созданием структур, знающих врага не по ТВ и готовы противостоять как на Украине, так и в России.

Их гораздо меньше, чем зомбированных, но вполне достаточно, для создания подобной структуры. Тем более специфика здесь такова, что тоже николаевское сопротивление знает практически всех своих «фашиков», так же как и харьковское, одесское или запорожское.

В общем-то, непросто, но выполнимо.

Гораздо хуже с «местным контингентом», тут Саша Матюшин прав на все 100 процентов, так как отсутствие идеологии сказывается не только на воспитание активной молодежи, которая интересуется чем-то большим, чем пиво, секс и Дом 2, но и органов правопорядка, для которых нет четких критериев, кто есть свой. Из-за этого и историй, подобных Дмитрия, сегодня все больше. Он активный, он пишет в интернет, он не подходит под кальку среднемгеровца – он экстремист. Да и меня самого, было дело, во времена «Народного собора» пытались определить в «фашисты» не потому, что люблю Алоизыча, а потому что нес детворе идею, отличную от либеральной.

Что касается первой группы подготовленных диверсантов и подростков, то единственная защита: понимание, что спокойный мир ушел, против России идет война. Они придут, вне зависимости от договоренностей и соглашений. Не против Донбасса, Сирии, а против России и Ирана, а на войне как на войне – все средства хороши. И да - они придут, потому что заточены под это. Пора бы вспомнить уроки 99-го с добровольными дружинами и осмотром территорий.

Хотя, пока гром не грянет… Вопрос только в том - сколько есть до этого грома у россиян времени? Как бы то ни было: делай, что должен и будь, что будет. Кому-кому, а нам отступать некуда."
---
По материалам